Еще раз о Николае II — Официальный сайт Яны Седовой
Еще раз о Николае II

Еще раз о Николае II

Публицист М.О.Меньшиков, узнав в июле 1918 г. о расстреле Императора Николая II, записал в дневнике: «…все-таки жаль несчастного, глубоко несчастного человека: более трагической фигуры “человека не на месте” я не знаю».

Стереотип о «хорошем человеке, но плохом монархе» прочно укрепился за последним Государем. Не говоря уже о том, что многие люди до сих пор в плену советских мифов о «Николае Кровавом», до сих пор еще находятся монархисты, которые не могут простить Государю либеральную, как им кажется, политику.

Однако в воспоминаниях современников Николай II зачастую предстает именно «человеком на месте». Он на редкость гармонично выглядит на троне. Правда, Он не любил, чтобы перед Ним вставали на колени, никогда не говорил «ты» своим министрам, а случаи, когда Он что-то кому-то приказывал, можно перечесть по пальцам. Однако все это – признаки личной скромности Государя, которая в Нем сочеталась с величием звания. Та нить, которая, по словам И.А.Ильина, тянется от монарха к каждому подданному, сказывалась в Его случайных диалогах с самыми разными людьми. Государь запросто разговаривал с любым человеком, даже если видел его первый и последний раз в жизни, и особенно дорожил возможностью общения с простым народом. Известен случай во время полтавских торжеств в 1909 году, когда Государь, обходя крестьян, попросил начать всенощную без Него, чтобы успеть поговорить со всеми. Сопровождавший Его ген.П.Г.Курлов писал: «Не могу обойти молчанием, что в своих разговорах с крестьянами Государь все время касался земельного вопроса». Во время войны, Государь однажды, желая навестить раненых, приехал на перевязочный пункт, находившийся так близко к передовой, что слышны были орудийные выстрелы и пришлось тушить фонари автомобилей, чтобы их не заметили вражеские аэропланы. На следующий день Государь обходил войска ген.П.А.Лечицкого. Доносилась канонада. По словам ген.А.И.Спиридовича, «Государь обходил медленно, всматривался в лица офи­церов и солдат, иногда останавливался и спрашивал про полк, про “дело”. Он поражал знанием полков, частей, операций, “дел”».

Так день за днем складывался один большой диалог с народом. Государь стремился знать и понимать своих подданных.

Когда человек чувствует себя не на своем месте, он обыкновенно тяготится своими обязанностями, ненавидит их. В дневниках и письмах Государя, конечно, иногда проскальзывали жалобы на министров, приславших Ему много бумаг для прочтения. Это понятно, учитывая колоссальный объем работы, которую Ему приходилось выполнять. Однако Его искренняя радость от общения с крестьянами, Его настойчивая просьба не стеснять народ в тяготении к Царю, Его «радостное, осененное чарующей улыбкой лицо» при виде войск – говорят сами за себя.

«Человек не на месте» счастливым не будет, а один иностранец, познакомившийся с нашим последним Государем в начале мировой войны, писал в дневнике: «Первое впечатление, оставшееся в моей памяти, совершенно отличалось от всего, что я ожидал. Я всегда представлял себе его как отчасти грустного и озабоченного монарха, отягощенного государственными и прочими заботами. Вместо этого я увидел живого, энергичного, счастливого человека, веселого и бодрого духом».

Прижизненная биография Государя сообщает, что Он работал по 10-12 часов в сутки и все столы и диваны Его рабочего кабинета были покрыты бумагами. Он лично читал все отчеты губернаторов, лично читал политические донесения, вплоть до того, что знал почерки всех секретарей. Однажды Он в шутку сказал одному из чиновников министерства иностранных дел: «А у вас в миссии есть какой-то необыкновенный почерк с крючками».

Тяжелейшая работа в течение 23-х лет не могла не принести плодов. Одни цифры, показывающие стремительное экономическое развитие Российской империи при последнем Государе, можно перечислять страницами. При Нем были проведены денежная и земельная реформы, преобразовано военное управление, создан военно-воздушный флот. Называть Николая II «плохим Царем» — значит отрицать все это.

Перейдем теперь к якобы либерализму Государя. Пожалуй, апофеозом этих обвинений стала вышедшая несколько лет назад книга С.В.Куликова, в которой утверждалось, что в глубине души Николай II был западником и лишь «разыгрывал роль консерватора». Он, по мнению автора, получил «чисто западное воспитание», а Его религиозность отличалась «нетрадиционностью» с оккультным уклоном.

«Чисто западным» воспитание названо, видимо, потому, что одним из воспитателей будущего Николая II был англичанин К.О.Хис. Однако Хису Государь обязан только превосходным знанием английского языка и пристрастием к спорту. Его политические взгляды сложились под влиянием К.П.Победоносцева – знаменитого идеолога самодержавия.

Если бы Государь лишь изображал консерватора, будучи на самом деле западником, Его приверженность к русской старине не проявлялась бы так часто и так ярко. Западник едва ли станет подчеркивать красным карандашом все иностранные слова в министерских докладах или прямо за чаем проверять свою свиту по списку названий родни по-русски.

Западник не устроит придворный бал с костюмами XVII века и не появится на этом балу в костюме Царя Алексея Михайловича. А комплимент, сделанный Николаем II исполнительнице русской песни Н.В.Плевицкой: «Мне думалось, что невозможно быть более русским, нежели я. Ваше пение доказало мне обратное» — в устах западника даже трудно вообразить.

Западник не построит рядом со своим дворцом собор в русском стиле и архитектурный комплекс при этом соборе в стиле ростовского кремля. Да еще лично выбрав место для этого собора так, чтобы видеть его купол из окон своих комнат.

Сомневающимся в «традиционности» веры Императора Николая II следовало бы заглянуть в Его опубликованный дневник и обратить внимание на регулярное говение Государя, обычно дважды за Великий пост, а в последние годы царствования – еще и в день восшествия на престол. Из дневника видно, что это делалось не для формальности, а с глубоким убеждением. «Имели великое утешение причаститься», — отмечает, например, Государь в Великий четверг 1907 года (в дневнике рядом с датой написано: «Четверток Великий». Западник и слов таких не знает).

Обвинения в оккультизме, собственно говоря, обычно относят больше к Государыне. Поэтому стоит привести мнение Ее подруг. А.А.Вырубова: «Государыня предупредила меня, что если я хочу быть ее другом, то я должна обещать ей никогда не заниматься спиритизмом, так как “это большой грех”. На это я ответила, что я никогда этим вопросом не интересовалась». Ю.А.Ден о Государыне: «Ее склонность к оккультизму чересчур преувеличена. Она была суеверной, но ее суеверия были вполне безобидного свойства». Что до спиритических сеансов, в которых якобы участвовала Императорская чета, то это Ден даже не опровергает, а просто относит к области слухов.

Подкреплено подлинными фактами в книге Куликова только утверждение о том, что Николай II намеревался создать народное представительство еще до того, как у Него это вытребовал граф Витте 17 октября 1905 года. Однако автор напрасно делает из этого вывод, что Государь был в душе либерал.

«Отчего могли думать, что я буду либералом? Я терпеть не могу этого слова», — говорил Государь.

С.В.Куликов, по-видимому, далек от монархической идеологии и просто не знаком с теорией о средостении между Царем и народом. Потому он не всегда отдает себе отчет, что Николай II, созывая выборных представителей, стремился не к созданию парламентского строя, а к сближению с народом. Государь пытался разрушить средостение, а вовсе не самодержавие. «Так для чего же я Думу дал? – Для уничтожения средостения бюрократии и для контакта» (с народом), — говорил Он гр.П.Н.Игнатьеву.

Недаром Государь установил правило, что при выборах в Думу от каждой губернии должно быть не менее одного крестьянина.

Взгляд Николая II на созыв народных представителей понятен из следующих Его слов: «Пусть установится, как было встарь, единение между Царем и всею Русью, общение между Мною и земскими людьми, которое ляжет в основу порядка, отвечающего самобытным русским началам».

О первом проекте законосовещательной («булыгинской») Думы положительно отзывался Л.А.Тихомиров в своей «Монархической государственности». «Союз русского народа» объявлял, что в основу своего существования положил манифесты Государя о созыве народных представителей «как акты, свидетельствующие о возвращении к исконно-русскому образу правления страной».

Словом, сам по себе факт существования народных представителей не опасен для самодержавия. Опасны широкие полномочия, которые им были предоставлены. Но Государь согласился на это скрепя сердце и откровенно говорил: «я отлично понимаю, что создаю себе не помощника, а врага». Таким путем Государь пытался спасти самое главное – Россию и самодержавие, отказавшись от второстепенного – от неограниченности своей власти. В результате перед первым созывом Думы Он сказал, что Его самодержавие «останется таким, каким оно было встарь».

У Государя была также прекрасная мысль – отменить правило, по которому если Дума и Государственный Совет расходились во мнениях, то законопроект уничтожался. «Предоставление на выбор и утверждение Государя мнения и большинства и меньшинства будет хорошим возвращением к прежнему спокойному течению законодательной деятельности, и притом в русском духе», — писал Он.

Л.А.Тихомиров обвинял Николая II в том, что тот «с первого дня начал, не имея даже подозрения об этом, полный развал всего, всех основ дела отца своего, и, конечно, даже не понимал этого, так значит, не понимал, в чем сущность царствования отца». Но целый ряд высказываний последнего Государя показывают Его отличное понимание как монархии вообще, так и ее значения для России.

«Я никогда, ни в каком случае не соглашусь на представительный образ правления, ибо я его считаю вредным для вверенного мне Богом народа».

«Я не верю, чтобы конституционное правление принесло благо России… народ никогда не будет уважать законов, исходящих, может быть, от его односельчан».

«Я не убежден, что перемена формы правления даст спокойствие и счастье народу».

«Я ответственен перед Богом и Россией за все, что случилось и случится… Я никогда не буду в состоянии, видя, что делается министрами не ко благу России, с ними соглашаться, утешаясь мыслью, что это не моих рук дело, не моя ответственность».

К обвинению в либерализме примыкает еще одно: будто бы в последнее время у Государя было намерение упразднить самодержавие, даровав не то ответственное перед Думой министерство, не то конституцию. Приводятся свидетельства целого ряда лиц, либо далеких от государственного управления, либо тех, кто свидетельствует со слов других, осведомленных лиц, либо тех, кто передает просто слухи.

Но нужно, во-первых, помнить принцип Николая II – обсуждать государственные дела только с министрами. Потому изложение Его планов, сделанное зубным врачом или состоящей при Государыне дамой, выглядит не совсем убедительно.

Нужно помнить и другую привычку Государя: слушая собеседника, Он часто повторял «конечно, конечно» или что-нибудь в этом роде. Государь попросту стремился таким образом дать человеку высказаться как можно свободнее и подбодрить его, если тот волновался. Он стремился выслушать и не любил перебивать. Те, кто хорошо знали Государя, могли по какому-нибудь малозаметному жесту догадаться, что сказали нечто для Него неприятное, однако человек посторонний вполне мог уйти уверенным в Его согласии.

Наконец, некоторые планы имеют откровенно фантастический характер. С.В.Марков, например, передает такое свидетельство Юлии Ден. Государь якобы при ней говорил, что после окончания войны даст земельные наделы всем участникам войны, осуществит земельную реформу П.А.Столыпина, дарует конституцию и отречется от престола в пользу Наследника. Самое любопытное, что в воспоминаниях самой Ю.А.Ден от этого плана осталось лишь указание, что Государь «хотел наделить землей всех раненых, увечных и награжденных орденами воинов, выделив им наделы из земель, принадлежавших короне, после того, как война за­кончится».

Если бы Государь решил даровать ответственное министерство, Он бы сообщил об этом М.В.Родзянко, который Его настойчиво просил как раз об этом. Государь же ему наоборот перед самой революцией сказал, что перемен не предполагается. Будь согласие уже дано, Государь об этом бы сообщил и ген.Н.В.Рузскому, который немало красноречия потратил в дни революции, требуя от Николая II ответственное министерство.

Разумеется, дыма без огня не бывает, но речь шла, возможно, о каком-то более консервативном проекте. С.В.Куликов, например, предполагает, что это был проект судебной ответственности правительства перед Думой, который с ведома Государя разрабатывал в то время А.Д.Протопопов и который не нарушал самодержавия.

Государь был монархистом, и не только потому, что родился Царем. Он любил Россию, желал ей счастья и твердо верил в необходимость для нее именно самодержавного строя.

То, что многим кажется либеральным курсом Николая II, на самом деле было курсом на сохранение России, пусть даже ценой уступок. Некоторым из нас, к сожалению, не хватает доверия к Его государственному опыту. Это был человек, который тщательно обдумывал все свои решения, прислушиваясь как к советам подчиненных, так и к голосу собственной совести. Если Он, убежденный монархист, пошел на дарование Государственной Думы, значит, другого выхода у Него не было.

Кн.Н.Д.Жевахов писал: «Сколько же недомыслия нужно было иметь для того, чтобы… обвинять Царя в “доброте”, т.е. в том, что составляло Его долг, сущность Его Царского служения? И кажется мне, что ни один русский Царь не понимал Своей Царской миссии столь глубоко, как понимал ее благодатный Государь Николай Александрович».

Сейчас все сходятся на том, что «мученической смертью Николай II искупил свои ошибки». Этими словами покрываются любые обвинения в адрес последнего Государя. Получается, что не будь этого чудовищного расстрела, у основной части общества не нашлось бы ни одного доброго слова в память Государя. Это значит, что средостение, стена между Ним и нами, существует до сих пор.

Нашу русскую беду сам Государь еще в 1905 году выразил так: «Только то Государство и сильно и крепко, которое свято хранит заветы прошлого. Мы сами против этого погрешили, и Бог за это, может быть, нас и карает».

Наша страна. Июль 2010 г.